Финансовое преступление века: конфискация ливийских суверенных фондов

Цель войны с Ливией заключается не столько в ее нефтяных запасах, на текущий момент оценивающихся в 60 миллиардов баррелей, наиболее крупных на Африканском континенте, и наименее затратных с точки зрения их добычи среди всех мировых месторождений нефти. Также основной целью военной операции Запада не являются залежи природного газа, объем которых оценивается примерно в 1500 миллиардов кубометров. На пути, которым продвигается «добровольческая» миссия «Объединенный Защитник» (Unified Protector), лежит суверенный финансовый резерв, капитал, который Ливийское государство инвестировало за рубеж.

Ливийская инвестиционное управление (LIA), заведует суверенными резервными фондами, стоимость которых оценивается в 70 миллиардов долларов, и может возрасти до 150 миллиардов, если к этой сумме добавить иностранные инвестиции в Центробанк и другие финансовые институции. На деле же эта сумма может быть и большей. Даже несмотря на то, что Ливия менее состоятельная страна в сравнении с Саудовской Аравией и Кувейтом, ее суверенные резервные фонды характеризовались как неуклонно возрастающие. Когда в 2006 году была учреждена LIA, сумма средств, вверенных ей, исчислялись 40 миллиардами долларов. За сравнительно короткий пятилетний период времени, LIA осуществила инвестиции в более чем сто компаний в Северной Африке, Азии, Европе, США, а также в Южной Америке, вкладывая денежные средства в различные холдинги, банковские организации, недвижимость, индустриальные и нефтяные компании.

На территории Италии основные ливийские инвестиции сосредоточены в банке UniCredit Bank (7.5% которого принадлежат LIA и ливийскому Центрбанку), 2% машиностроительного холдинга Finmeccanica также принадлежат Ливии, долевое участие ливийского государства в нефтепромышленном объединении ENI составляет 1%, эти и другие инвестиции, включая 7.5 % акций футбольного клуба «Ювентус», имеют не столько экономическое (общий объем вложений Ливии в итальянские экономические структуры составляют 5.4 миллиарда долларов), сколько политическое значение.

После того, как Вашингтон исключил Ливию из списка государств не признающих правовые норм, ей удалось отыскать нишу в международном экономическом пространстве, делая акцент на «дипломатию при инвестировании капитала суверенных резервных фондов». Следствием снятия международного эмбарго в 2004 году в отношении Ливии со стороны США и Евросоюза стало то, что крупные нефтяные компании вернулись на территорию североафриканской страны, в результате чего официальному Триполи удалось добиться ежегодного торгового профицита в размере 30 миллиардов долларов, благодаря этому и стали возможны иностранные инвестиции, исчисляющиеся десятизначными цифрами. Ливийским министрам и другим государственным чиновникам, заведующим суверенными фондами, удалось выработать новый коррупционный механизм управления, по причине того, что Муаммар Каддафи частично упустил нити управления данным процессом, это подтверждается тем фактом, что в 2009 году он предложил «напрямую перечислять 30-миллиардные поступлений от нефтедобывающей индустрии ливийскому народу». Такая инициатива спровоцировала раскол в ливийском правительстве.

Становится очевидным, что прежде чем установить контроль над ливийскими энергетическими ресурсами, США совместно с европейскими лидерами прибрали к рукам инвестиции североафриканского государства. Облегчил эту задачу для западных стран представитель Ливийского инвестиционного управления LIA Мохаммед Лайес, как свидетельствуют записи переговоров дипломатических лиц, опубликованные WikiLeaks. 20 января сего года Лайес проинформировал американского посла в Триполи о том, что LIA разместила депозит в банках США суммой в 32 миллиарда долларов. Спустя около двух месяцев Министерство Финансов США «заморозило» эти счета. Согласно официальному заявлению, это был «счет с крупнейшей суммой денежных средств, который когда-либо приходилось блокировать», а разместить у себя такой депозит официальный Вашингтон согласился «в надежде на перемены в будущем Ливии». Фактически этот счет послужит инъекцией капитала в экономику Соединенных Штатов, все глубже и глубже погружающейся в рецессию. Несколькими днями позже, в свою очередь, уже Евросоюз «заморозил» около 45 миллиардов евро, принадлежащих ливийским фондам.

Атака на ливийские суверенные фонды значительно повлияет на экономическую ситуацию на Африканском континенте. В Африке ливийская арабо-африканская инвестиционная компания осуществила инвестиции в более чем 25 стран, 22 из которых территориально располагаются к югу от пустыни Сахары, в следующие пять лет планировалось увеличение инвестиционных вложений в горную, производственную, туристическую и телекоммуникационную сферы на африканском континенте. Финансирование со стороны Ливии сыграло решающую роль в запуске первого спутника связи Rascom (Организация спутниковых коммуникаций африканского региона), спутник был выведен на околоземную орбиту в августе 2010 года, и это позволило странам Африки стать независимыми от американских и европейских спутниковых сетей, ежегодно экономя на этом сотни миллионов долларов.

Еще более значимыми стали инвестиции Ливии в реализацию трех финансовых институций, организованных Африканским Союзом: Африканский Инвестиционный Банк, базирующийся в Триполи, Африканский Валютный Фонд в Яунде, Камерун, Африканский Центробанк в столице Нигерии Абуджа. Развитие этих структур позволило бы африканским странам избежать беспрерывного контроля со стороны Международного Банка и Международного Валютного Фонда, которые, по своей сути являются инструментами неоколониального доминирования, также развитие собственных финансовых институций привело бы к отказу от использования франка КФА, валюты, которой вынуждены пользоваться 14 бывших французских колоний. Блокирование ливийских фондов привело к невозможности осуществления данного проекта.

Из приведенных фактов становится очевидным, что кампания, проводимая «странами-добровольцами» в отношении ливийского государства, может по праву именоваться «защитником» интересов Западных стран не только в военном аспекте.